Лев Симиренко: «Я более чем неравнодушен к Крыму»
«Семеренка», «симиренка» и даже «семеринка» — как только не величают на наших рынках эти замечательные зимние яблоки. А чтобы запомнить их настоящее имя и наслаждаться вкусом уже со знанием дела, нужно лишь немного углубиться в историю.
Ренет П. Ф. Симиренко — таково на самом деле правильное название этих яблок. Так окрестил их Лев Платонович Симиренко в честь своего отца, Платона Федоровича. Лев Симиренко писал:
Лев Симиренко с сыновьями и дочерью
Садоводами-любителями были и отец, и дед Льва Симиренко. У Платона Федоровича было несколько больших садов в Черкасском уезде, один из них и располагался на Платоновом хуторе. В садах собрали богатую коллекцию плодовых деревьев, закупленных заграницей — например, в питомниках Парижа, Бельгии. И тем интереснее, что, спустя время, Ренет Симиренко был признан и высоко оценен в той же Франции. Вот что отмечал по этому поводу Лев Платонович:
В Черкасском уезде, в окружении посаженных дедом и отцом садов, прошло детство Льва Платоновича. А вот значительный по времени период взрослой жизни знаменитого ученого-плодовода связан с Крымом. «Я более чем неравнодушен к Крыму, к его дивным картинам природы, к его воздуху. С ним у меня связано много самых светлых переживаний, и при каждом новом посещении этого чудного края, я оказываюсь опять и опять во власти каких-то жгуче опьяняющих ощущений... В Крыму я не чувствую себя ни чужаком, ни посторонним, я принимаю горячо к сердцу его интересы, тут я как бы обрел свою вторую родину», — писал Лев Симиренко в предисловии к своей книге «Крымское промышленное плодоводство», изданной в 1912 году.
Сюда, в Ялту, ученый впервые приехал в августе 1888-го — доктора посоветовали ему поправить здоровье, пошатнувшееся после семилетней сибирской ссылки (будучи студентом, Лев Симиренко принимал участие в народническом движении, за что его и арестовали). Начиная с этого времени, Лев Платонович бывал в Крыму регулярно и тщательно изучал крымское плодоводство. В своей первой крупной работе, посвященной крымским садам, «Опыт исследования крымского промышленного плодоводства и плодоторговли» (1891 г.) Лев Платонович, конечно, написал и о дорогом его сердцу Ренете Симиренко, отметив, что в Крыму он пока редок:
Знал бы Лев Платонович, когда писал эти слова, что случится с его любимым яблочком всего несколько десятилетий спустя, что произойдет с ним самим и с его сыном Владимиром, продолжившим отцовский труд...
Симиренко застрелили в ночь на Рождество, с 6 на 7 января, в 1920-м, в его собственном доме в родном селе Млиеве. Ученому было 64 года. В советское время считалось, что его убили бандиты, такова, во всяком случае, была официальная версия. Правда, существовала и неофициальная: преступление совершил агент НКВД. Что произошло тогда на самом деле, до сих пор точно не знает никто.
Через 13 лет, в ночь с 6 на 7 января 1933 года, профессор Владимир Львович Симиренко был арестован в собственном доме. Его обвинили в том, что он руководил преступной вредительской антисоветской подпольной организацией, в задачи которой входило как минимум противодействие коллективизации сельского хозяйства. А как максимум — свержение советской власти в Украине.
Владимира Львовича приговорили к 10 годам колонии, но в 1938 «одумались» — и расстреляли. Книги отца и сына Симиренко изъяли из публичного доступа. Рукописи и архив ученых — сожгли. А Ренет Симиренко переименовали в Зеленку Вуда (Такой сорт яблок существовал и действительно был по внешнему виду схож с Ренетом Симиренко, но, как отмечал в свое время сам Лев Платонович, «сходства у деревьев этих двух сортов нельзя отрицать, но дело дальше сходства не идет».) К счастью, название это не прижилось — в народе яблоко продолжали называть его истинным именем. Давайте и мы сегодня будем называть его правильно, не коверкая фамилию великого ученого и тем самым сохраняя память о нем.
Ренет П. Ф. Симиренко — таково на самом деле правильное название этих яблок. Так окрестил их Лев Платонович Симиренко в честь своего отца, Платона Федоровича. Лев Симиренко писал:
Происхождение этого превосходнейшего ренета, плоды которого не уступают по вкусовым достоинствам наилучшим европейским сортам, до сих пор с достаточной достоверностью не установлено. Неизвестно, старый ли это сорт, забытый на Западе, но который приобрел в наших условиях присущие ему теперь высокие качества. Быть может, это яблоко родилось от случайного посева зерна в садах „Платонова хутора“, который в былые времена принадлежал страстному любителю садоводства Платону Федоровичу Симиренко, отцу автора этих строк. Одно бесспорно: этот чудный ренет распространился в России, а также и в Европе из нашего сада.
Лев Симиренко с сыновьями и дочерью
Садоводами-любителями были и отец, и дед Льва Симиренко. У Платона Федоровича было несколько больших садов в Черкасском уезде, один из них и располагался на Платоновом хуторе. В садах собрали богатую коллекцию плодовых деревьев, закупленных заграницей — например, в питомниках Парижа, Бельгии. И тем интереснее, что, спустя время, Ренет Симиренко был признан и высоко оценен в той же Франции. Вот что отмечал по этому поводу Лев Платонович:
Г. Мартине уже в 1895 г. писал, что Ренет Симиренко начинает-де очень распространяться во Франции. Сообщая об этом факте, маститый немецкий помолог К. Матье прибавляет, что то же имеет место и в Германии.
Сюда, в Ялту, ученый впервые приехал в августе 1888-го — доктора посоветовали ему поправить здоровье, пошатнувшееся после семилетней сибирской ссылки (будучи студентом, Лев Симиренко принимал участие в народническом движении, за что его и арестовали). Начиная с этого времени, Лев Платонович бывал в Крыму регулярно и тщательно изучал крымское плодоводство. В своей первой крупной работе, посвященной крымским садам, «Опыт исследования крымского промышленного плодоводства и плодоторговли» (1891 г.) Лев Платонович, конечно, написал и о дорогом его сердцу Ренете Симиренко, отметив, что в Крыму он пока редок:
В Симферопольском уезде насчитывалось всего лишь 1802 дерева этого сорта.Однако вскоре яблоки этого сорта стали одними из наиболее распространенных в Крыму. И еще раз процитируем Льва Платоновича (его ученый труд можно читать, как художественное произведение, настолько образным и «вкусным» языком он написан):
Ренет Симиренко, к сожалению, зябок. Однако у нас на Украине нет другого равноценного ему десертного сорта и от культуры его никто, конечно, не откажется. Всякий, кто посадит у себя в соответствующих, конечно, условиях хоть одно дерево этого ренета, дождавшись через 5-6 лет урожая, не только не пожалеет о сделанном выборе, но, вероятно, расширит, в случае возможности, посадки этого сорта.
Знал бы Лев Платонович, когда писал эти слова, что случится с его любимым яблочком всего несколько десятилетий спустя, что произойдет с ним самим и с его сыном Владимиром, продолжившим отцовский труд...
Симиренко застрелили в ночь на Рождество, с 6 на 7 января, в 1920-м, в его собственном доме в родном селе Млиеве. Ученому было 64 года. В советское время считалось, что его убили бандиты, такова, во всяком случае, была официальная версия. Правда, существовала и неофициальная: преступление совершил агент НКВД. Что произошло тогда на самом деле, до сих пор точно не знает никто.
Через 13 лет, в ночь с 6 на 7 января 1933 года, профессор Владимир Львович Симиренко был арестован в собственном доме. Его обвинили в том, что он руководил преступной вредительской антисоветской подпольной организацией, в задачи которой входило как минимум противодействие коллективизации сельского хозяйства. А как максимум — свержение советской власти в Украине.
Владимира Львовича приговорили к 10 годам колонии, но в 1938 «одумались» — и расстреляли. Книги отца и сына Симиренко изъяли из публичного доступа. Рукописи и архив ученых — сожгли. А Ренет Симиренко переименовали в Зеленку Вуда (Такой сорт яблок существовал и действительно был по внешнему виду схож с Ренетом Симиренко, но, как отмечал в свое время сам Лев Платонович, «сходства у деревьев этих двух сортов нельзя отрицать, но дело дальше сходства не идет».) К счастью, название это не прижилось — в народе яблоко продолжали называть его истинным именем. Давайте и мы сегодня будем называть его правильно, не коверкая фамилию великого ученого и тем самым сохраняя память о нем.
Татьяна Шевченко, «Крымская газета»
