Как потомок крымских татар Агафангел Крымский внес вклад в украинский язык
В ходе развернувшейся в Украине дискуссии о статусе русского языка часто высказывается утверждение, что украинский язык — это всего лишь искаженный русский, что основные правила украинской орфографии были созданы лишь в
В этом утверждении есть доля истины, но в действительности история создания единого украинского языка была куда более сложной и драматичной.
Потомок бахчисарайского муллы
Агафангел (Агатангел) Ефимович Крымский родился в январе 1871 года в городе Владимир-Волынском Волынской губернии. Как рассказал сам ученый в 1915 году в интервью корреспонденту бахчисарайской газеты «Терджиман», его родословная берет начало от древнего тюркско-татарского рода, который к концу XVII века жил в Бахчисарае — столице Крымского ханства. Один из его предков был муллой и приходился крымскому хану родней. В 1696 году после конфликта с ханом он вынужден был бежать из Крыма. В документах его фамилия поначалу была записана как Киримени, но с течением времени она изменилась. Отец Агафангела был как раз одним из потомков опального бахчисарайского муллы, его мать была также не украинкой, а полькой. Почему они решили назвать младенца греческим именем Агафангел (с греческого языка переводится как «добрый вестник»), история умалчивает.
В одной из автобиографий А. Крымский писал:
Родители мои вскоре переехали на Киевщину, но потом мне снова довелось прожить на Волыни, уже взрослым парнем. Таким способом я одинаково сроднился как с языком Киевщины, так и с языком Волыни. Учился я в школах российских, потому что других не было.После учебы в Звенигородском реальном училище и в Киевской гимназии Агафангел продолжил обучение в знаменитой коллегии П. Галагана, которая славилась замечательными педагогами. Там одаренный подросток, помимо греческого и латыни, самостоятельно изучал санскрит (древнеиндийский), турецкий, итальянский и древнееврейский языки. На выпускных экзаменах в 1889 году Агафангел ошеломил преподавателей, продемонстрировав свободное владение десятью языками.
А. Крымскому как самому одаренному выпускнику была назначена денежная стипендия, которая позволила ему продолжить образование в Лазаревском институте (после революции был переименован в Московский институт востоковедения), а затем на историко-филологическом факультете Московского университета. После окончания университета молодой ученый, превосходно владеющий тремя десятками языков, был направлен в двухгодичную командировку в страны Ближнего Востока, где он, кажется, перечитал все, что только мог. По возвращении в Москву Агафангел Крымский защитил докторскую диссертацию и был избран профессором Лазаревского института. Вскоре были опубликованы его научные труды: «История арабов и арабской литературы», «История Персии и ее литературы», четырехтомная «История Турции и ее литературы». Помимо этого, Крымский перевел Коран, снабдив его научными комментариями (Лев Толстой, по его словам, пользовался именно его переводом), а также сказки «1001 ночь», опубликовал несколько литературных произведений, включая поэтический сборник «Пальмовая ветвь».
По общему мнению, сложившемуся в ту пору в научных кругах, в лице Агафангела Крымского Россия получила такого специалиста по странам Ближнего Востока, какого она никогда не имела. Недаром именно ему было предложено написать в энциклопедию Брокгауза и Эфрона все статьи, касающиеся Ближнего Востока. Казалось, будущее ученого безоблачно, в самом скором времени он станет академиком и создаст свою научную школу... Однако жизнь распорядилась иначе.
«Все выдумала Австрия!»
Еще во время учебы в киевской коллегии Агафангел Крымский всерьез увлекся украинским языком, записав в своем дневнике:
Теперь я никогда не сойду с украинской тропы; некогда чужак, я уже вечно буду украинцем.Позже, учась Лазаревском институте восточных языков, он в письме другу написал:
Каждый свободный от „официальных“ занятий час я посвящал Украине.Какая же проблема так заинтересовала молодого ученого? В ту пору в России бытовала теория, согласно которой изначально на земле был один род и один язык, которым, условно говоря, Всевышний наделил Адама. С течением времени этот род разделился на несколько народов, каждый из которых изъяснялся на своем языке. Одним из таких народов были славяне, которые, в свою очередь, разделились на восточных и западных славян. При этом протоязыком восточных славян был русский. Что касается украинского (малороссийского) и белорусского языков, то считалось, что это всего лишь полуграмотные искажения языка, дарованного свыше. В секретном циркуляре министра внутренних дел Российской империи Петра Валуева (июль 1863 года), который наложил запрет на печатание учебной и научно-популярной литературы на украинском языке, так и было написано:
Никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может, а наречие, употребляемое простонародьем, есть тот же русский язык, только испорченный влиянием на него Польши.Впрочем, мнения о том, кто испортил язык, расходились. Киевский генерал-губернатор Драгомиров утверждал:
Украинские только галушки, борщ и варенуха, остальное выдумала Австрия!В противоположность этой теории в тогдашней Малороссии имела хождение другая, приверженцем которой был Михаил Грушевский: украинцы произошли практически от Адама, а потому их язык не менее древний, чем русский. А может, и древнее. «Украина, — писал Грушевский, — не заблудшая овца славянства, которая попала под гибельное влияние Польши и наконец нашла приют и успокоение в недрах России, а самостоятельная народность». Сам Грушевский украинский язык знал плохо, а о существовании многочисленных диалектов этого языка, кажется, вовсе не догадывался. Зато их превосходно знал Агафангел Крымский, который на этом основании считал обе теории не стоящими выеденного яйца. По его мнению, на территории нынешней Украины и России в глубокой древности существовало множество племен, каждое из которых имело свой язык, причем эти языки взаимодействовали друг с другом и развивались, как и сами племена. «Наши предки, — писал Лев Гумилев, — дружили с половецкими ханами, женились на „красных девках половецких“, принимали половцев в свою среду, а потомки последних стали запорожскими и слободскими казаками, сменив традиционный славянский суффикс принадлежности „-ов“ (Иванов) на тюркский „-енко“ (Иваненко)».
Иными словами, Украина и Россия представляли собой лоскутное одеяло, ничем не отличаясь, например, от Германии, где некогда насчитывалось 114 племен и наречий.
Появление феодальных княжеств и распространение христианства привело к тому, что племенные языки оказались вытесненными на обочину истории. В грамматике Иоанна Ужевича (1643 год) перечисляются существовавшие в ту пору языки: lingua sacra — церковно-славянский язык, который использовался для богослужений, lingua slavonica — русский язык, используемый в гражданском обиходе, и lingua popularis — язык простонародья, не имевший своей письменности. К XIX веку много украинских диалектов и наречий уже погибло, а остальные ждала та же участь, так как принятый в 1876 году земский указ Александра II допускал «просторечный» язык лишь в художественной литературе. При этом разрешалось писать только русским алфавитом (в Малороссии его презрительно называли «ерыжкой»), который не соответствовал некоторым фонетическим особенностям украинских наречий.
Конечно, предпринимались многочисленные попытки создать украинскую письменность; «кулишовка», «драгомановка», «желеховка» и другие системы продолжительное время использовались, но в конечном счете были признаны неудачными. «В последние годы, — отмечал выдающийся ученый, первый ректор Киевского университета М. Максимович, — довольно много издано прозаических и стихотворных книжек и брошюр на малороссийском языке, но, к сожалению, все они умышленно и произвольно рознятся в правописании, и потому все они своим правописанием одна хуже другой».
Вот именно эту задачу — создание единого украинского языка — и решал Агафангел Крымский. Задача была непростой. Язык должен был учитывать диалекты Волыни, Буковины, Полтавщины, Галичины и других украинских земель, но в то же время нельзя было механически объединять все эти диалекты. На их основе требовалось создать новый живой язык. Такая задача была по плечу лишь Агафангелу Крымскому, знавшему свыше 60 языков. Когда его просили назвать все языки, которыми он владеет, Агафангел Ефимович в шутку отвечал, что легче перечислить те, которых он не знает.
В кустанайской тюрьме
Вплотную к решению этой задачи он приступил в 1905 году, когда был отменен запрет на украинское фонетическое правописание. Конечно, А. Крымский опирался на опыт своих предшественников, в первую очередь на орфографию Михаила Максимовича, созданную на основе полтавского диалекта. «Правописание Котляревского, — писал Максимович, — менее других затейливое, более других подходило к привычному и даже надлежащему правописанию малороссийскому; а потому я и взял его за основание при издании «Малороссийских песен». Кроме того, Крымский вел обширную переписку с Иваном Франко, Лесей Украинкой и другими украинскими литераторами и учеными.
В 1907 году он опубликовал двухтомную «Украинскую грамматику». Это не могло не сказаться на его научной карьере, тем более что период, когда царское правительство слегка отпустило вожжи, оказался недолгим.
Лишь в 1918 году Агафангел Крымский был приглашен занять место ученого секретаря Украинской академии наук (ее президентом был выбран В. Вернадский), а также возглавить диалектологическую комиссию и комиссию по правописанию. О том, в каких условиях приходилось работать, вспоминал один из его соратников:
Ни одна из властей не обеспечила даже прожиточного минимума, необходимого для сотрудников, чтобы они не умерли с голоду. Агафангел Крымский время от времени добывал разного рода „натуральные“ ценности: то какую-то одежду, то картошку, то „паек“. Помещение, которое досталось академии, не отапливали, чернила замерзали, и их приходилось отогревать дыханием.В том, что Украинская академия наук не прекратила свое существование, заслуга в первую очередь Крымского, который взвалил на себя решение всех административных вопросов. Отдавая ему должное, академики даже в шутку называли свою академию наук не «Украинской», а «Крымской».
Напряженную, поглощавшую много времени работу в академии Агафангел Ефимович каким-то чудом умудрялся сочетать с исследовательской и преподавательской работой. Уже через год его комиссия опубликовала «Главнейшие правила украинского правописания». К концу 20-х годов XX века для всех стало очевидно, что благодаря неустанным заботам Агафангела Ефимовича единый украинский язык живет и развивается, причем понемногу начинает вытеснять русский язык. В Москве это не осталось незамеченным — А. Крымского решили снять с поста секретаря академии наук. Однако на выборах, которые состоялись в мае 1928 года, академики почти единодушно его поддержали. Тем не менее политбюро ЦК ВКП(б) его не утвердило. Агафангел Ефимович оказался в полной изоляции и без средств к существованию. Он пережил сердечный приступ и почти потерял зрение.
Но это было ничто по сравнению с тем, что пришлось испытать другим членам Украинской академии наук. В 1931 году около пятидесяти академиков были в закрытом порядке приговорены к расстрелу и длительному заключению. О Крымском компетентные органы, видимо, забыли. Вспомнили о нем лишь через десять лет. В январе 1941 года было дано указание торжественно отметить
Великий ученый не мог видеть, как его детище — единый украинский язык — коверкают и ломают. Уже в 1946 году появилась «усовершенствованная» украинская орфография, преследующая цель «обеспечить единство с правописаниями братских народов Советского Союза, особенно русским». В 1960 году вышло в свет новое издание «Українського правопису», в котором орфография А. Крымского опять была «поправлена и улучшена». В результате многочисленных реформ живой украинский язык начал на глазах превращаться в застывший, искусственный, а красивейшая напевная украинская речь стала такой же редкостью, как хаты, крытые соломой.
Михаил Володин, «Первая крымская»
Читайте также:
