Экопоселение Светлое
Открытые всем ветрам, они живут у подножия Чатыр-Дага в соломенных домах и железных вагончиках. Эти люди сознательно отказались от телевизоров, которые считают «убийцами духовного». Отвергли «макдональдсы» и другие заведения общепита, потому что «есть химию надоело». Даже для стирки белья и мытья посуды они используют только те средства, которые утверждены «общим собранием» как наименее опасные для окружающей среды. Они бросили свои «каменные коробки» в городах и три года назад организовали экопоселение под названием Светлое.
Двадцать минут из Симферополя в сторону Ялты, десять минут по дороге к Мраморной пещере. Это на машине. Дальше — пешком по бездорожью. Минут пять до небольшого, затянутого льдом озера, ещё столько же вдоль него и наверх. Равнина на возвышенности, куда мы выбрались, и есть экопоселение Светлое. Территория, насколько мы её видим, разбита на большие участки, ограждённые колышками. Кое-где земля уже вспахана. Идём к первому же дому (надо заметить, их здесь пока только пять).
У своего жилища нас встречает женщина в туристском комбинезоне и походных ботинках, что выдаёт её прежнее занятие — экскурсовод. Людмила приглашает в «дом». Заходить в обуви, на которой, кажется, не меньше килограмма грязи, неудобно. Хозяйка замечает наше стеснение: «Пройдитесь по снегу, и нормально будет, а то в носках здесь ходить холодно — пол ещё не готов».
Через тёмную прихожую, на время приспособленную для хранения стройматериалов, инвентаря и дров, пробираемся в небольшую жилую комнату. Здесь много книг, тепло и пахнет травами. В глаза бросаются вёдра со снегом возле буржуйки. «По-другому воды здесь не добыть, — говорит Людмила и тут же поясняет, почему топит буржуйку сосновыми ветками. — Недалеко соснячок, под Новый год люди с ближайших дач промышляют его вырубкой, а ветки оставляют. Вот я и собираю их». В большое окно видим тот самый сосняк. С другой стороны — покрытые снегом лесистые склоны Чатыр-Дага.
— Жизнь я провела в Симферополе, взяла от цивилизации всё, что хотела. Мне показалось, что там больше невозможно развиваться: всё происходит по чётким стандартам. Здесь же совершенно иной образ жизни — более здоровый, интересный, духовный, душевный, — рассказывает Людмила.
Она говорит размеренно и тихо. Складывается впечатление, будто мы находимся не в четырёх стенах, а на природе — лежим на покрывале под красивым раскидистым деревом и чувствуем силу ветра. Кажется, что крыша не мешает солнечным лучам проникать в комнату. Для таких ощущений есть объективные причины: дом сложен из соломенных блоков, внутри обшит фанерными листами и только снаружи оштукатурен. Он выдержал испытания двадцатиградусными морозами и жарой за пятьдесят на солнце. «В городе мы живём в коробках, в каменной изоляции. А в этом доме даже дышится по-другому, чувствуете? Нет отделения от природы, такое впечатление будто ты вмещаешь всю её в себя», — говорит Людмила.
Но от «стандартного городского» она отказалась не в полной мере. Над буржуйкой висит расписание движения автобусов из ближайшего села в Симферополь и Ялту, куда каждую неделю приходится ездить за продуктами (живёт она на оставшиеся сбережения). На столе — мобильный телефон, по которому Людмила общается со своими детьми: они пока что не решились переехать в экопоселение и остались в Симферополе.
Она увлечённо рассказывает о том, что в скором времени на пустыре вокруг соломенного дома «будет очень красиво, поднимутся деревья, кустарники, цветы — это такое необыкновенное творчество, причём нескончаемое, живое». Возможно, когда жителей станет больше и образуется что-то наподобие улиц, сюда проведут электричество. «Хотя, два года пожив без электричества, могу сказать, что это не настолько существенно, как казалось раньше. Вообще, наши прежние привычки — горячая вода из крана, телевизор, холодильник, отопление — подвергаются здесь переосмыслению. Думаю, нас просто приучили, что нельзя жить без этого, а на самом деле очень даже можно!».
К дому подходит молодая пара, опять же в «походных» комбинезонах, — это друзья Людмилы. Она давно ждала их в гости, поэтому мы прощаемся и направляемся в соседнее жилище — оно метрах в четырёхстах.
У вагончика, где живёт первопроходец и своего рода идеолог создания экопоселения Светлое Павел Щербаков, нас встречает его жена Елена — хозяин уехал по делам. Уехал он, кстати, на «копейке», приобретённой года два назад специально для такого бездорожья — «чтобы не жалко было». Перед тем, как поселиться у Чатыр-Дага, семья Щербаковых продала земельный участок и дом в Ялте, хорошую иномарку и бизнес — собственную строительную фирму. «Что же случилось? — вопрос срывается с губ. — Из-за чего такие резкие перемены?». Елена отвечает уже в вагончике, где всё так же, как в обычных домах: меблированные спальня и кухня, есть печка и даже пианино для пятилетней дочери Даши.
— Почти всю жизнь мы провели в Донбассе, с 1997 года — в Ялте. Жить, как сегодня, мой муж мечтал всегда, только не знал, как это сделать. В 2005 году мы нашли единомышленников и арендовали эту землю, — рассказывает Елена.
— Почему вы пошли по столь сложному пути и не купили обустроенный дом в деревне?
— Сегодняшняя деревня — это по сути тот же город, только меньших размеров. Сёла и деревни испорчены цивилизаций, люди там нечестные и злые. Толчком к переезду стало осознание того, что наш маленький ребёнок растёт в потребительском обществе. Гуляем по набережной Ялты: «макдональдсы», пиццерии, карусельки-качельки, пошлая реклама и пьяная молодёжь. Только и слышно: «Хочу, хочу, вот это, то». Ребёнок-потребитель, который хочет всё и сейчас. А мы ведь хотим, чтобы выросла она человеком духовным и высокоморальным.
Тут пятилетняя Даша подбегает к маме и спрашивает разрешения посмотреть, «как там моя клубничка». Девочка выращивает её на двух грядках, рассаду ей подарил знакомый мальчик Илюша из соседней деревни. Даша застенчиво приглашает нас на огород. «Проинспектировав» его, увидев во «взрослом» огороде сотни сеянцев разных деревьев, которые вскоре рассадят по всему экопоселению, останавливаемся около колодца, вручную выкопанного Павлом. Глубина — пять с половиной метров, осталось ещё четыре — и вода будет. Елена говорит дочери: «Холодно на улице, иди домой». Даша в ответ: «Мама, если книжку почитаешь, пойду». Даша любит читать сама и слушать, как читают родители. Иногда, признаётся Елена, за этим занятием они проводят по шесть часов кряду.
В Светлом действует устав, принятый в 2006 году и обязательный для всех жителей и гостей экопоселения. Например, пастухи, подходящие к территории Щербаковых, знают, что здесь курить запрещено. В уставе так и записано: «Не курить и не бросать окурки на общественной территории, дорогах, чужих участках». Или вот ещё: «Уважительно относиться к землям экопоселения и прилегающей местности, не позволять себе и своим гостям выбрасывать где угодно мусор, оставлять его только на своём участке при условии, что он не нанесёт окружающим эстетических травм или иного вреда». Есть ещё несколько интересных пунктов: «Замыслы экопоселенца, которые затрагивают интересы соседа, могут быть реализованы только после согласия последнего»; «Отказ от применения химических средств как в быту, так и при обработке земли». «Массовые мероприятия проводить без употребления спиртного, в том числе пива и слабоалкогольных напитков, и не появляться в состоянии опьянения на территории чужих поместий».
Слово «поместий» в уставе употреблено далеко не случайно. Основная идея людей, живущих в экопоселении Светлом, — это именно создание поместий, причём «родовых». У каждой семьи есть по гектару земли, где они вольны делать всё, что не перечит законам и не вредит природе. Эти люди так объясняют свой выбор: «Мы хотим ходить по утрам в посаженном собственными руками саду, а не по грязной лестничной площадке. Дышать свежим воздухом с ароматом цветов, а не сигаретным дымом. Слушать пение птиц и жужжание пчёл, а не взрывы петард и отупляющие ритмы из ночных клубов под окнами».
Солнце уже в зените, и его лучи умудряются растопить снег, из-за чего грязи становится ещё больше. Один за другим пересекаем чьи-то земельные наделы, ещё не освоенные, но уже помеченные кольями, а то и проволокой — сколько здесь предстоит работы! Удивительно, все люди едут в город, а эти — бегут из него. Покидают обжитые квартиры, подвергают себя испытаниям и опасностям, лишь бы не находиться среди тех, кто «окончательно испорчен цивилизацией».
Двадцать минут из Симферополя в сторону Ялты, десять минут по дороге к Мраморной пещере. Это на машине. Дальше — пешком по бездорожью. Минут пять до небольшого, затянутого льдом озера, ещё столько же вдоль него и наверх. Равнина на возвышенности, куда мы выбрались, и есть экопоселение Светлое. Территория, насколько мы её видим, разбита на большие участки, ограждённые колышками. Кое-где земля уже вспахана. Идём к первому же дому (надо заметить, их здесь пока только пять).
У своего жилища нас встречает женщина в туристском комбинезоне и походных ботинках, что выдаёт её прежнее занятие — экскурсовод. Людмила приглашает в «дом». Заходить в обуви, на которой, кажется, не меньше килограмма грязи, неудобно. Хозяйка замечает наше стеснение: «Пройдитесь по снегу, и нормально будет, а то в носках здесь ходить холодно — пол ещё не готов».
Через тёмную прихожую, на время приспособленную для хранения стройматериалов, инвентаря и дров, пробираемся в небольшую жилую комнату. Здесь много книг, тепло и пахнет травами. В глаза бросаются вёдра со снегом возле буржуйки. «По-другому воды здесь не добыть, — говорит Людмила и тут же поясняет, почему топит буржуйку сосновыми ветками. — Недалеко соснячок, под Новый год люди с ближайших дач промышляют его вырубкой, а ветки оставляют. Вот я и собираю их». В большое окно видим тот самый сосняк. С другой стороны — покрытые снегом лесистые склоны Чатыр-Дага.
— Жизнь я провела в Симферополе, взяла от цивилизации всё, что хотела. Мне показалось, что там больше невозможно развиваться: всё происходит по чётким стандартам. Здесь же совершенно иной образ жизни — более здоровый, интересный, духовный, душевный, — рассказывает Людмила.
Она говорит размеренно и тихо. Складывается впечатление, будто мы находимся не в четырёх стенах, а на природе — лежим на покрывале под красивым раскидистым деревом и чувствуем силу ветра. Кажется, что крыша не мешает солнечным лучам проникать в комнату. Для таких ощущений есть объективные причины: дом сложен из соломенных блоков, внутри обшит фанерными листами и только снаружи оштукатурен. Он выдержал испытания двадцатиградусными морозами и жарой за пятьдесят на солнце. «В городе мы живём в коробках, в каменной изоляции. А в этом доме даже дышится по-другому, чувствуете? Нет отделения от природы, такое впечатление будто ты вмещаешь всю её в себя», — говорит Людмила.
Но от «стандартного городского» она отказалась не в полной мере. Над буржуйкой висит расписание движения автобусов из ближайшего села в Симферополь и Ялту, куда каждую неделю приходится ездить за продуктами (живёт она на оставшиеся сбережения). На столе — мобильный телефон, по которому Людмила общается со своими детьми: они пока что не решились переехать в экопоселение и остались в Симферополе.
Она увлечённо рассказывает о том, что в скором времени на пустыре вокруг соломенного дома «будет очень красиво, поднимутся деревья, кустарники, цветы — это такое необыкновенное творчество, причём нескончаемое, живое». Возможно, когда жителей станет больше и образуется что-то наподобие улиц, сюда проведут электричество. «Хотя, два года пожив без электричества, могу сказать, что это не настолько существенно, как казалось раньше. Вообще, наши прежние привычки — горячая вода из крана, телевизор, холодильник, отопление — подвергаются здесь переосмыслению. Думаю, нас просто приучили, что нельзя жить без этого, а на самом деле очень даже можно!».
К дому подходит молодая пара, опять же в «походных» комбинезонах, — это друзья Людмилы. Она давно ждала их в гости, поэтому мы прощаемся и направляемся в соседнее жилище — оно метрах в четырёхстах.
У вагончика, где живёт первопроходец и своего рода идеолог создания экопоселения Светлое Павел Щербаков, нас встречает его жена Елена — хозяин уехал по делам. Уехал он, кстати, на «копейке», приобретённой года два назад специально для такого бездорожья — «чтобы не жалко было». Перед тем, как поселиться у Чатыр-Дага, семья Щербаковых продала земельный участок и дом в Ялте, хорошую иномарку и бизнес — собственную строительную фирму. «Что же случилось? — вопрос срывается с губ. — Из-за чего такие резкие перемены?». Елена отвечает уже в вагончике, где всё так же, как в обычных домах: меблированные спальня и кухня, есть печка и даже пианино для пятилетней дочери Даши.
— Почти всю жизнь мы провели в Донбассе, с 1997 года — в Ялте. Жить, как сегодня, мой муж мечтал всегда, только не знал, как это сделать. В 2005 году мы нашли единомышленников и арендовали эту землю, — рассказывает Елена.
— Почему вы пошли по столь сложному пути и не купили обустроенный дом в деревне?
— Сегодняшняя деревня — это по сути тот же город, только меньших размеров. Сёла и деревни испорчены цивилизаций, люди там нечестные и злые. Толчком к переезду стало осознание того, что наш маленький ребёнок растёт в потребительском обществе. Гуляем по набережной Ялты: «макдональдсы», пиццерии, карусельки-качельки, пошлая реклама и пьяная молодёжь. Только и слышно: «Хочу, хочу, вот это, то». Ребёнок-потребитель, который хочет всё и сейчас. А мы ведь хотим, чтобы выросла она человеком духовным и высокоморальным.
Тут пятилетняя Даша подбегает к маме и спрашивает разрешения посмотреть, «как там моя клубничка». Девочка выращивает её на двух грядках, рассаду ей подарил знакомый мальчик Илюша из соседней деревни. Даша застенчиво приглашает нас на огород. «Проинспектировав» его, увидев во «взрослом» огороде сотни сеянцев разных деревьев, которые вскоре рассадят по всему экопоселению, останавливаемся около колодца, вручную выкопанного Павлом. Глубина — пять с половиной метров, осталось ещё четыре — и вода будет. Елена говорит дочери: «Холодно на улице, иди домой». Даша в ответ: «Мама, если книжку почитаешь, пойду». Даша любит читать сама и слушать, как читают родители. Иногда, признаётся Елена, за этим занятием они проводят по шесть часов кряду.
В Светлом действует устав, принятый в 2006 году и обязательный для всех жителей и гостей экопоселения. Например, пастухи, подходящие к территории Щербаковых, знают, что здесь курить запрещено. В уставе так и записано: «Не курить и не бросать окурки на общественной территории, дорогах, чужих участках». Или вот ещё: «Уважительно относиться к землям экопоселения и прилегающей местности, не позволять себе и своим гостям выбрасывать где угодно мусор, оставлять его только на своём участке при условии, что он не нанесёт окружающим эстетических травм или иного вреда». Есть ещё несколько интересных пунктов: «Замыслы экопоселенца, которые затрагивают интересы соседа, могут быть реализованы только после согласия последнего»; «Отказ от применения химических средств как в быту, так и при обработке земли». «Массовые мероприятия проводить без употребления спиртного, в том числе пива и слабоалкогольных напитков, и не появляться в состоянии опьянения на территории чужих поместий».
Слово «поместий» в уставе употреблено далеко не случайно. Основная идея людей, живущих в экопоселении Светлом, — это именно создание поместий, причём «родовых». У каждой семьи есть по гектару земли, где они вольны делать всё, что не перечит законам и не вредит природе. Эти люди так объясняют свой выбор: «Мы хотим ходить по утрам в посаженном собственными руками саду, а не по грязной лестничной площадке. Дышать свежим воздухом с ароматом цветов, а не сигаретным дымом. Слушать пение птиц и жужжание пчёл, а не взрывы петард и отупляющие ритмы из ночных клубов под окнами».
Солнце уже в зените, и его лучи умудряются растопить снег, из-за чего грязи становится ещё больше. Один за другим пересекаем чьи-то земельные наделы, ещё не освоенные, но уже помеченные кольями, а то и проволокой — сколько здесь предстоит работы! Удивительно, все люди едут в город, а эти — бегут из него. Покидают обжитые квартиры, подвергают себя испытаниям и опасностям, лишь бы не находиться среди тех, кто «окончательно испорчен цивилизацией».
Сергей Мальнев, «Крымская Правда»
Читайте также:
